В рамках спецпроекта «Что дальше» мы уже рассказывали, как предприниматели из Самары адаптируются к новой реальности. Вместе с контрибьютором Любовью Сараниной продолжаем разбираться, что происходит с бизнесом в Поволжье. Владелец бара, организатор экскурсий и создатель гончарной студии — о льготной аренде, планах, которые пришлось отложить в долгий ящик, и лояльной аудитории.
Артём Воробьёв
совладелец бара «Вечно молодой» и творческого кластера «Дом 77»
28 марта мы полностью законсервировали бар — так, будто готовились к ядерной войне. Первое время, когда по всем каналам кричали «коронавирус, коронавирус», у всей Самары была паника — люди скупали продукты. Мы на этой волне поменяли замки, закрыли шторы и убрали весь крепкий алкоголь: было чувство, будто сейчас начнут грабить.
Немного посидев с этим ощущением, мы решили запустить онлайн-трансляции. При этом быстро поняли, что никому не будет интересно просто смотреть диджей-сеты, и сделали целую программу «Пока не все дома», в которой наши гости общаются с барменом за стойкой. Когда карантин закончится, мы преобразуем её в качественный подкаст с монтажом.
После одной из трансляций пришла идея запустить доставку «Молодой на диване». Она работает только во время прямых эфиров: когда начинается трансляция, мы с Елисеем (сооснователем бара, — прим. ред.) пишем в соцсетях о продаже премиксов, кладём в карман по санитайзеру, надеваем перчатки и сами ездим в ближайшие пару районов на мопеде или электроскутере. Выручка разнится: в один вечер могут заказать на две тысячи рублей, в другой — на 15 000. Во время концерта группы VLNY, который смотрели 350 человек, заказов не было вообще. Всего за апрель нам удалось заработать около 30 тысяч рублей, хотя раньше делали по 2,5 миллиона. Эту сумму даже нельзя назвать выручкой: мы вычитаем себестоимость и расходы на проезд, а остальные деньги пилим между сотрудниками, которых задействовали во время трансляции.
К майским праздникам мы также запустили доставку шаурмы. Перед этим два дня снимали рекламный ролик: позвали друзей, сделали профессиональный свет — у нас даже огурцы прыгают в кадре. Все, кто видел эту рекламу, говорят: «Ребят, вам реально заняться нечем? Зачем так заморачиваться?». А нам просто хочется. Не знаем, будет ли продаваться шаурма, зато наш ролик — просто бомба.
Перед карантином мы рассчитались с кредитом и хотели взять новый на звук. Эти планы обломались — по крайней мере, до осени. В апреле у нас должны были быть классные привозы, включая «Хадн Дадн», но их, разумеется, тоже пришлось отменить. При этом некоторые артисты уже были оплачены: кто-то вернул гонорар, кто-то — ещё нет.
Ресторанный бизнес должен работать постоянно. Это как велосипед: перестал крутить педали — он останавливается. Может быть, в больших холдингах есть средства, на которые можно протянуть любое время, но у нас не было большой «подушки». Почти все накопленные средства ушли на то, чтобы рассчитать персонал: мы раздали ребятам авансы, часть зарплаты за март и, к сожалению, отправили команду в неоплачиваемый отпуск. Ещё у нас остались долги перед поставщиками, но они относятся к ситуации с пониманием.
На данный момент непонятно, как будут выглядеть наши расходы в ближайшее время, какими будут меры поддержки бизнеса и как мы будем работать после кризиса. Мы находимся в вакууме. Всё усложняет и то, что собственник нашего здания — муниципалитет, а не частное лицо. Поэтому мы не можем получить никаких скидок и «арендных каникул», пока такую отмашку не даст Москва. Пока арендодатель говорит, что нам спишут половину стоимости аренды за тот срок, который мы простаиваем, но это касается «Дома 77» (кластера, в котором находится заведение, — прим. ред.), а не бара.
Я думаю, мы в любом случае дождёмся каких-то послаблений, но было бы справедливо полностью списать налоги и аренду за то время, что нам запрещено работать. В конце концов, мы оказались в этом положении не по своей воле. У резидентов «Дома 77» сейчас тоже нет клиентов — пять наших арендаторов уже съехали. Для оставшихся мы со своей стороны сделали скидку на аренду: 50% — в апреле и 25% — в мае, чтобы у них была возможность восстановиться.
С момента открытия «Вечно молодого» мы работали, как загнанные лошади, — на многое не хватало времени. На карантине у нас появилась возможность посмотреть на себя со стороны и детально внедриться в работу бара. Сегодня у нас нет внутреннего чувства вроде «Всё, мы пропали, это [конец]». Чуть больше года назад в нашем здании был пожар, и вот тогда мы думали, что это [конец]. Сейчас это чувство есть у всех, и это успокаивает.
Мы верим, что появятся внятные постановления властей и всё нормализуется. Думаю, ещё пару месяцев мы протянем, но пока не совсем понятно, как поведут себя горожане после карантина: будут ли они ходить в людные места или будут держаться в метре друг от друга. К тому же, когда они выйдут из самоизоляции, у них не будет денег. Они не начнут сразу оставлять в баре огромные суммы, и наши выручки не будут такими, как раньше. Но «Вечно молодой» — это не премиум-сегмент, и надеемся, что у нашей аудитории наберётся 150 рублей на пиво. По крайней мере, любимая тема для сообщений у нас в директе — «Эх, сейчас бы купить сидр — и на летник в “Молодой”, а не вот это вот всё».
Анастасия Андросова
соосновательница агентства «Арт-Экскурсии»
В 20-х числах марта мы провели последние индивидуальные экскурсии. Все гиды уже тогда были в масках: нам было несложно надеть их, чтобы экскурсантам было хотя бы морально спокойнее. На тот момент мы уже отказались от групповых прогулок и перестали делать расписание на следующий месяц. Мы состоим в международных группах экскурсоводов и, зная, как обстоят дела у гидов в Европе, понимали, что нам тоже не удастся избежать локдауна.
Карантин застал нас в процессе запуска сезона. Для нас это всегда важный и насыщенный этап: март и апрель — время, когда мы тестируем новинки. В этом году все планы пришлось отменить: у нас нет возможности испытать новые программы, поскольку мы сидим дома. Изначально планировали запустить четыре новых маршрута. Экскурсии по мастерским самарских художников и городскому кладбищу оставалось только отрепетировать, а о двух других нет смысла говорить: они требуют затрат на реквизит, и их пришлось отложить в долгий ящик.
Ещё одним ударом стал несостоявшийся запуск мерча. Мы придумали футболки с местными символами и собирались отшить их большим тиражом в разных цветах. Теперь нам, естественно, приходится выбирать ужатый вариант: футболки будут доступны только под заказ — для тех, кто уверен в покупке.
Из-за отмены экскурсий нам пришлось переформатировать соцсети: поскольку сейчас нам нечего продавать, то и продающие посты исчезли. Их место заняли дополнительные посты на историческую тему и развлекательные записи: мы решили, что сейчас — самое время поближе познакомить экскурсантов с гидами, поэтому ввели новые рубрики, где они советуют книги, фильмы и по-человечески раскрываются.
Мы долго думали о формате, который позволит монетизировать наши знания, напомнить горожанам, что мы есть, и поднять им настроение. В итоге 7 мая мы запустили первый образовательный онлайн-курс о Самаре из семи уроков, в конце которых раздаём домашние задания и даём обширные рекомендации: что посмотреть и прочитать, чтобы лучше разобраться материале. Курс стоит 1 200 рублей, и на него уже записались 30 человек. Количество участников мы ограничили, так как нам важно получить от них обратную связь.
Ещё до режима самоизоляции мы начали выкладывать на YouTube ролики об известных самарских зданиях, в которых также были интервью с медийными горожанами. Мы подумали, что карантин — самое время полноценно пообщаться с этими людьми в прямых эфирах [инстаграма]. Когда мы запустили трансляции, наши постоянные экскурсанты начали спрашивать: «Можем ли мы как-то отблагодарить вас за работу?» — и тогда мы закрепили реквизиты карты в шапке профиля в инстаграме. Люди переводят нам условные 200 рублей — просто чтобы сказать «спасибо» за то, что мы сделали качественный выпуск. Мы не планируем зарабатывать на этом и так выживать. Краудфандинг — это крутая тема, но есть проекты, которые нужно поддержать в первую очередь, — например, приюты для животных. Поэтому будет правильно, если люди, которые могут перевести деньги просто так, помогут тем, кто сильнее в этом нуждается.
Мы готовы хоть завтра выходить работать. Но мне кажется, что люди не сразу начнут ходить на экскурсии. Я это понимаю: если завтра скажут, что карантин кончился, я не побегу тут же пить кофе, потому что мне нужно будет пересилить себя, чтобы выйти без маски. Тем не менее люди устали сидеть дома — им захочется прогуляться, а гулять с нами и раньше было максимально безопасно: наши экскурсанты слушают гида в наушниках, поэтому могут держать любую дистанцию — хоть 1,5 метра, хоть 3,5. Плюс, если в конце мая снимут ограничения, на улице будет стоять хорошая погода, но никто не сможет никуда полететь. Никаких других вариантов, кроме как посмотреть поближе свой город или поехать в соседний, не будет. И тут на подмогу придём мы.
В любом случае нас ждёт переработка многих маршрутов, судьбу которых сейчас невозможно предугадать. Думаю, пивзавод, бункер Сталина, бары и другие организации, с которыми мы делаем экскурсии, заработают не в один день. К тому же сейчас точно не известно, кто из наших партнёров откроется, а кто — нет. Мы уже потеряли одну кофейню, посещение которой входило в наш «кофетур».
Несмотря на то что мы членствуем во всяких программах, посвящённых бизнесу, я пока не слышала о конкретных мерах поддержки или выплатах в нашей сфере. Судя по информации в интернете, с 1 мая положены выплаты МРОТ тем, кто сохранил штатных сотрудников, — а их у нас два. Нас бы это поддержало, потому что доход «Арт-Экскурсий» на данном этапе не просто уменьшился, а исчез совсем. Несмотря на то что мы живём с «финансовой подушкой», она не бесконечная.
В большей степени карантин повлияет на тех, кто заточен на иногородних и иностранных туристов. Конечно, такие услуги тоже составляют большую часть нашей работы: с мая по сентябрь иностранные делегации дают нам 30% всей выручки, иногородние путешественники — около 35%. Но мы спокойно справимся с их отсутствием, сосредоточившись на аудитории, которая хочет лучше узнать свой город или живёт в области. Уже сейчас всё больше людей узнают о нас из прямых эфиров и пишут: «Как только — так сразу пойдём на экскурсию». Будем надеяться, что они сдержат обещание.
Александр Бердин-Лазурский
основатель керамической мастерской Ovo Ceramics
Перед карантином мы не просто расширили мастерскую, а сняли отдельное двухэтажное здание с высокой арендой и собрались организовать там «керамический техникум» для ребят из разных городов. Я боюсь, что теперь запустить его получится нескоро: возможно, люди начнут приезжать в Самару только осенью. По сути, сейчас мы каждый месяц в ужасе тянем пустое помещение. Повезло, что наши арендодатели — клёвые ребята: в первый месяц карантина они вообще не брали с нас денег за аренду, а теперь мы платим половину её стоимости за школу и полную — за старую мастерскую.
Раньше мы в основном зарабатывали за счёт людей, которые приходили к нам учиться: это составляло 95% нашей выручки. За весну мы почти на 100% потеряли этот источник дохода: если в марте ребята ещё приезжали, то в апреле — уже нет. Зато теперь мы активно делаем и продаём посуду, вышли на Etsy и запустили собственный онлайн-магазин.
Раньше нашу посуду могли купить в одной офлайн-точке, и мы почти не брали заказы, ведь производство никогда не было моей целью. Сейчас это единственный способ хоть как-то выжить, поэтому мы будем наращивать объёмы и подключим печи, которые купили для школы. Команда, которую мы набирали для «техникума», уже вовсю фигачит в старой мастерской. Вчетвером мы создаём линейки посуды, серии для каталога, разрабатываем цвета и новые формы.
Для нас это — совершенно новое направление. Мы только-только начали выкладывать изделия и тут же продали всё, что у нас было. Нам даже не потребовалась реклама. Единственная проблема в том, что мы не успели отладить техпроцессы, поэтому не можем в полной мере удовлетворить спрос. Но мы стараемся исправить все ошибки, и вскоре у нас даже появится товарный запас. Сейчас денег от продажи изделий хватает на то, чтобы отбить аренду и выдать зарплату.
Я всегда был против онлайн-лекций и курсов: это продажа воздуха. Мне кажется, что так в принципе сложно чему-то научиться, особенно с нуля: у продвинутых, в отличие от начинающих, хотя бы есть высокая мотивация. Но не исключаю, что, если в течение пары месяцев наша офлайн-деятельность не восстановится, мне всё же придётся уходить в интернет.
Я уже сделал первый шаг и выложил на YouTube бесплатные лекции на тему смешивания глазурей. Кроме того, вместе с магазином «Гончарный мир» мы сделали физический пак с ингредиентами: внутри — набор со всеми оксидами, которые понадобятся для проведения опытов, и методичка с QR-кодами на мои лекции. По сути, человек покупает лабораторную работу: ему приходит физический ящик, где он может смешивать глазури. Такое мне нравится: это продажа не воздуха, а события в твоей жизни, — и это прикольно.
Что касается офлайн-обучения, то мы всё-таки запускаем занятия: можно прийти одному, вдвоём, если вы живёте вместе, или семьёй — опять же если вы всё время общаетесь между собой. Групповых занятий нет. Государство не будет регламентировать деятельность гончарных мастерских, но я считаю, что, пока человек может прийти в парикмахерскую, он точно так же может заглянуть к нам в мастерскую. Не знаю, насколько это легально, но вроде бы встречи людей друг с другом ещё не запрещены.
Чем меньше ты трогаешь государство, тем меньше оно трогает тебя, поэтому я не обращался к нему за поддержкой и вообще считаю, что свобода, которая дана регионам, — это уже неплохо. Мы не можем оценить возможности власти с позиции диванных аналитиков. Можно сказать: «Раздайте всем деньги!», но мы же понимаем, что, с точки зрения банальной экономики, этого нельзя сделать просто так. Было бы здорово помочь самым неимущим, которых в России много, а бизнес пока дюжит. Правда, неизвестно, что с ним будет, если карантин затянется.
Я считаю, что, когда у компании дела идут плохо, надо не ужиматься, а тратить больше денег и включать их в оборот. Поэтому в последнее время мы даже увеличили свои расходы: вложились в новое оборудование, закупили лучшие материалы, чтобы делать ещё более качественную посуду. Конечно, хватило не на всё, но мы пытаемся вложить деньги так, чтобы они работали прямо сейчас. Кризис для этого — самое удобное время.
Мне потребуется всего месяц, чтобы мастерская пришла в норму: достаточно того, чтобы люди могли свободно выходить на улицу и перемещаться по России. У меня нет кредитов и задолженностей — пока я тяну аренду и придумываю новые способы заработать. Но, если текущая ситуация затянется, возможно, нам придётся кардинально изменить наши планы. Впрочем, это может быть даже интересно.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
