В России с начала 2020 года вступил в силу закон о краудфандинге — сборе средств на проект среди обычных людей и других компаний через специальные платформы. Мы разобрались в документе и рассказываем, что он значит для тех, кто решит начать краудфандинговую кампанию.
Термин «краудфандинг» в законе не фигурирует: на самом деле он регулирует не только этот способ получения инвестиций.
Известный как закон о краудфандинге нормативный акт — это Федеральный закон от 02.08.2019 № 259-ФЗ «О привлечении инвестиций с использованием инвестиционных платформ и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации». Если ознакомиться с ним подробнее, станет ясно, что документ регулирует не только краудфандинг, но и другую условно инвестиционную деятельность.
Согласно закону, деньги через инвестиционные платформы можно привлекать путём займов, продажи ценных бумаг или утилитарных цифровых прав — то есть под регулирование попадает также краудинвестинг, краудлендинг и, возможно, даже краудсейл.
Закон ограничивает круг лиц, которые могут владеть краудфандинговыми площадками, и вынуждает их вступать в реестр ЦБ.
Операторами инвестиционных платформ — владельцами площадок для краудфандинга — теперь могут являться только юридические лица. К ним есть ряд требований: например, уставный капитал не менее 5 млн рублей, а генеральный директор компании обязательно должен иметь высшее образование. Кроме того, юрлицо не должно заниматься другой деятельностью кроме брокерской, дилерской и ещё нескольких, связанных с финансовыми операциями.
На этом требования не заканчиваются: оператор инвестиционной платформы обязан также подать заявление в Центробанк с целью внесения в специальный реестр — и постоянно отчитываться перед регулятором о своей деятельности. Кроме того, он обязан прописать на сайте правила пользования в установленном законом формате.
Привлекать деньги через краудфандинг тоже смогут не все, а максимальная сумма инвестиций для заёмщика ограничена.
В соответствии с законом, получить деньги через краудфандинг теперь смогут только юрлица или ИП, которые не находятся в состоянии банкротства. Физлицам чуть проще — достаточно не состоять в реестре экстремистов и торговцев оружием массового поражения.
Объём полученных через краудфандинг инвестиций не должен превышать 1 млрд рублей за один календарный год. При этом как будет проводиться сбор — одной кампанией или несколькими, на одной площадке или на разных — значения не имеет, речь об общей сумме. Следить за этим тоже должны в первую очередь операторы платформ, во вторую — Центробанк, который будет наказывать не заёмщиков, а операторов.
Есть одно исключение: если ПАО (и только оно) привлекает деньги через продажу утилитарных цифровых прав (об этом ниже), ограничение в 1 млрд рублей на него не распространяется.
Требования к инвесторам чуть проще, но максимальная сумма тоже ограничена.
Физическое лицо, которое хочет поддержать какой-то проект через краудфандинг, может инвестировать не более 600 тысяч рублей в год: тех, кто подошёл в упор к лимиту, должны лишить возможности его превысить. Следить за этим будут операторы платформ. Исключение то же, что и выше: на покупку цифровых прав у ПАО такое ограничение не распространяется.
Чтобы физлицо могло инвестировать больше указанной суммы, его личные активы должны превышать 6 млн рублей — подтверждающие это документы нужно отправить оператору платформы вместе с заявлением на признание «квалифицированным инвестором». Кроме частных лиц к этой категории относятся банки, страховые компании и негосударственные пенсионные фонды.
Индивидуальные предприниматели и юрлица тоже могут участвовать в краудфандинге в качестве инвесторов, и для них «потолок» инвестиций не установлен.
Закон о краудфандинге вводит, по сути, новую для России форму инвестирования — но как она будет работать, никто не понимает.
Утилитарные цифровые права — это права требовать передачи вещей, интеллектуальных прав и выполнения работ и услуг. Все они создаются и оборачиваются в информационных системах — в данном случае, под такими системами подразумеваются как раз инвестиционные платформы.
Ранее Гражданским кодексом РФ предполагалось, что любые цифровые права существуют в виде уникального кода, присваиваемого каждому отдельному объекту прав. К сожалению, даже юристы теряются в трактовке этого термина и его применения. Пока можно только сказать, что это похоже на искажённый аналог блокчейна, где подобные коды — уникальные идентификаторы — тоже используются, но присваиваются участникам, а не объектам прав.
Тем не менее, утилитарные цифровые права подаются как ещё один способ инвестировать через специальные платформы — и, предположительно, он может реализовываться как обмен инвестиций на токены.
В России рынок краудфандинга, судя по последним данным, падает — и закон вряд ли улучшит его положение.
По данным на ноябрь 2019 года, рынок краудфандинга в России сократился за год на 42%: если за первые девять месяцев 2018 года он составлял 8,9 млрд рублей, то за тот же период 2019 упал до 5,2 млрд. При этом больше всего снизился объём некогда самого значимого на рынке сектора B2B, в котором и инвестором, и заёмщиком выступают юрлица — он сократился на 80,5%. Объём P2P-кредитования (между физлицами) упал на 70%, а в P2B (физлица — юрлицам) вырос, но очень незначительно — на 2,5%.
С одной стороны, введение регуляции краудфандинга должно означать защиту прав и интересов всех сторон процесса, и стимулировать этот рынок. Но, с другой стороны, есть сразу несколько причин, по которым закон о краудфандинге не вызывает большого оптимизма. Он ставит дополнительные рамки и ограничения, которые препятствуют отмыванию средств через краудфандинг — но одновременно вводят пороги для входа на рынок.
Кроме того, требования для операторов платформ и увеличение их ответственности может повлиять на комиссию, которую такие платформы устанавливают для заёмщиков. В итоге и без того падающий рынок краудфандинга в России может ускорить темп падения, и малому бизнесу, для которого такой способ получения инвестиций наиболее предпочтителен на старте проекта, придётся искать другие пути финансирования.