— Как у тебя, 19-летнего парня, появился бренд вязаных вещей?

— Весьма незаметно для меня. Я начинал вязать спицами ещё в 2019 году, перед тотальным локдауном, — это было хобби. Тогда я думал, что ограничусь парой вещей для личного пользования. Не особо интересовался модой, но так получилось, что мода заинтересовалась мной.

— Что с университетом сейчас?

— Универ я бросил незадолго до того, как начал зарабатывать на свитерах. Как оказалось, у меня было всё, чтобы зарабатывать на вязании, кроме времени. Душа у меня тогда не лежала к тому, чем занимаюсь, а учился я на политолога.

— Ну, судя по визуалу твоего бренда, незаинтересованность модой — это лукавство. 

— Я следил за трендами, но скорее, если и следовал им, лишь потому, что предугадывал. Сейчас следование трендам меньше продаётся. Мне вообще кажется, что у нас намечается собственный путь развития в моде, и я сейчас про Россию в целом и про мой бренд в частности. О «собственном пути» говорят продажи более старых моделей. 

— То есть тренд на вязание ты отчасти и предугадал? По крайне мере, в российском сегменте TikTok до тебя и вправду не было клипов с процессом вязания. 

— Думаю, я опередил этот тренд и, возможно, даже как-то повлиял на его развитие в России. Ведь буквально в один месяц появилось несколько людей, подобных мне. Хотя я бы сказал, что это продиктовано самой изоляцией в 2020-м.

1 000% заслуга TikTok в том, что обо мне знают, ибо даже те, кто не следит за мной, так или иначе вспоминают, что видели меня именно там.

— Где ты научился вязке?

— Всё изучал сам по видеоурокам, потому что ни у одного родственника не хватало на меня терпения. У меня вся семья так или иначе связана с одеждой: кто конструктор, кто швея, кто просто вяжет. Так что мне не казалось всё это каким-то необычным занятием.

— Даже не было шепотков в твою сторону, мол, не мужское это дело?

— Такие стереотипы и сегодня витают в моём пространстве, но… что сказать. Глаза боятся, а руки делают. Да и если у меня остались хейтеры, то они скорее из категории завистников, типа я не пашу по 12 часов на заводе, но у меня всё равно что-то получается, а у них — нет. 

— А знаменитый «синдром самозванца» на старте был?

— Да, наверное, как у любого несформировавшегося человека был этот синдром, тем более в силу такого быстрого развития. 

— Какие у тебя по первости были цены?

— Первые вещи продавал по три-пять тысяч, пока физически не перестал успевать их вязать, — тогда пришлось поднять прайс. 

— Почему такое высокоградусное название? 

— Ну, спирт не оставляет равнодушным русского человека, и неважно, положительная ли это реакция. Примерно такого же эффекта я добиваюсь своими шмотками.

— Кто твоя целевая аудитория?

— У неё довольно большой разброс. Скажу, что это люди от 16 до 40 лет, а способствует этому универсальность большинства моих вещей. И в основном это Петербург и Москва — из-за постоянного повышения ценника.

— За годы работы ты начал делегировать задачи?

— Я до сих пор из принципа пытаюсь справляться со всей работой, как истинный художник, в гордом одиночестве. Вяжу дома либо в кафешках. Но иногда мне помогают вязать отдельные части бабушка или мои друзья, потому что заказов действительно много.

— Расскажи про ценообразование: стоимость твоих работ варьируется от 11 и до… Даже не знаю, прайс же, если работа кастомная и на заказ, не разглашается. 

— Максимум — 15 тысяч.

— Материалы где закупаешь?

— На локальных складах: пряжа в основном Турция, очень редко Италия. И поэтому я не сильно ощущаю мировую ситуацию. Хотя присматриваюсь на всякий случай к российским брендам по типу «Семёновской». 

— Не думаешь, что завышаешь цены для свитеров из Челябинска?

— Цены, я бы сказал, очень средние для ручной работы. Тем более с таким подходом к принтам. Хотя именно за них я получал негодующие комментарии по типу «Это не стоит своих денег», но меня это никогда не задевало. 

— Давай тогда для полной картины: сколько заказов в месяц?

— Зависит от времени года: сейчас, в июле, три-четыре, осенью было больше 20. В среднем, если учитывать все три года, в месяц я зарабатываю 70 тысяч рублей.

— Как ты в целом клиентов находишь? Обычно это всё-таки не «увидел в TikTok — купил». Как устроена конверсия? 

— Не знаю, что отвечать, если это действительно так: увидел и заказал. В TikTok можно прикрепить любую ссылку на свою соцсеть — так и появилась первая конверсия. Каких-то платных источников клиентов у меня никогда не было. Единственное — давно ещё покупал посты во ВКонтакте, но без толку. 

— Какое соотношение тех, кто берёт «в наличии», и тех, кто просит «свяжи по моему эскизу»?

— Со вторыми веду диалог в случае, если они готовы платить большие деньги, то есть единицы за всё время. Одна персональная модель отнимает около месяца моего времени. 

[Наценку на такие заказы делаю] минимум в два раза. Если задумка не нравится, то больше.

— Где черпаешь вдохновение для цитат, фасонов и что из них сейчас самое популярное? А то есть ощущение, что кириллица больше не на фешен-острие. 

— Вселенная посылает! Специально никогда не сижу и не думаю над дизайном. Сейчас расходится, как ни странно, лозунг «Свобода», но в целом ты права: кириллицу покупают реже. Отказываться от неё я не собираюсь, но её стало заметно меньше в последних работах.

— Твой бренд где-то представлен офлайн? 

— Лично мне кажется, что сейчас можно обойтись и без офлайн-продаж: пока что хватает инстаграма, но, скорее всего, придётся адаптироваться к нынешним реалиям и заводить другие площадки, в том числе и сайт, которого пока нет. 

— Знаю, что примерно год назад ты хотел обосноваться в Москве. Почему не случилось?

— Побывал там и посчитал, что шоурум на Покровке, о котором были разговоры, не под мой ценник, к сожалению. Москва хороша по части моей профессиональной деятельности, но моя глубинка мне кажется сейчас привлекательнее для проживания.