— Расскажите о своем фешен-бэкграунде: как давно вы изучаете моду, с чего это начиналось?

— Я с самого детства любила одежду. Намеренно говорю «одежду», а не «моду», потому что там, где я росла, ни о какой моде речи не было. Почему-то у меня была гиперфиксация на одежде, и я очень любила разглядывать женщин на улицах: как они одеты, как причёсаны. И моё исследование самой себя происходило именно через одежду. 

— «Любить обожать» — почему именно такое название?

— Оно пришло легко. Это моё искреннее отношение к одежде.

— А к профессии стилиста вы как пришли?

— Стилистом я работаю чуть больше двух лет. Началось спонтанно; я нигде по этой теме не училась. То, что на тот момент могли предложить в качестве курсов и обучающих материалов, мне не подходило: не соответствовало моему уровню.

— Что вы окончили?

— У меня неоконченное высшее в Томском институте искусств и культуры.

— Как возникла идея открыть свой секонд? Почему, например, не «винтажка»?

— Идея возникла два года назад. Хотя первый секонд-хенд я открывала ещё в 2010 году, когда был расцвет хипстеров, а винтаж был бешено популярен в столицах, до нас [регионов] не совсем дошли эти мода и веяния. Из-за того, что в те годы я уехала жить в Петербург, магазин закрылся. Он даже был ещё страничкой в VK — никакого инстаграма. Иногда захожу туда и ностальгирую. 

— Так в Петербурге раздолье для секондов и огромный спрос — почему не стали развиваться там?

— В Петербурге рынок перенасыщен. Там одна «Уделка» чего стоит — огромный рынок винтажа и секонд-хенда, куча локальных магазинов, конкуренция бешеная, а у нас её нет вообще. По сути, мы единственный секонд такого уровня в Томске.

— Как сейчас обстоят дела с секондом и модой в целом у томичей? 

— Второй год работы показал, что Томск «оттаивает» в своих чувствах к секонд-хенду. Тем более мы разительно отличаемся от других площадок. У нас не низкие цены: история о «джинсах за 100 рублей» не про нас, но в магазине есть уникальные вещи — люкс по благотворительным ценам, которого нигде уже, наверное, не найдёшь. 

— Как вы рассчитывали свой процент за реализацию? Почему именно 30%?

— Я исхожу из того, что это общепринятая норма: так действуют большие ресейл-платформы — и это оптимально. 

— Как вы продвигаете свой проект?

— Сейчас исключительно через инстаграм: там у меня самая большая аудитория. Были моменты, когда я расклеивала объявления на подъездах с нашим онлайн-адресом. Плюс реклама у блогеров, которых подбираю по схожим ценностям.

— Приходили вообще с таких классических объявлений?

— По объявлениям люди шли. Более того, у меня даже как у стилиста заказывали услуги по объявлению.

— Где вы нашли первые вещи на продажу?

— Первые вещи — это винтаж, который мне приходил посылками от знакомых, но после известных событий это прекратилось, поэтому мы стали работать по принципу комиссионки. Вещи берём не все, они проходят отбор, но критерии я не скажу, потому что их просто нет. Я должна визуально оценить вещь — и всё. 

— Был ли какой-то поворотный момент, когда вещей стали предлагать больше и вы поняли, что дело пошло?

— Дело пошло, когда стали больше покупать. Тут тонкий нюанс: все хотят сдать свою старую одежду, хоть что-то на этом заработать, но мне нужно, чтобы ещё и покупали.

— Кто к вам приходит? Кто ваша ЦА?

— Приносят и покупают очень разные люди. Тот случай, когда понятие «целевая аудитория» разбивается вдребезги. Приносят и студентки, и дамы постарше, и мои ровесницы, а иногда мамы с дочками приходят, да и покупатели тоже совсем разные. Хотя изначально, когда я открывалась, думала, что наша целевая аудитория — это городские сумасшедшие, любящие секонды и весь этот вайб. Но нет. У всех наших гостей разные причины: кто-то экономит, кто-то идеи ресейла и экологии поддерживает. Или же человек хочет конкретную вещь, которой давно нет в продаже.

— Сразу ли вы нашли помещение для магазина или, может, начинали с онлайна? 

— Помещение я нашла очень быстро — в один день. Мне хотелось именно офлайн-точку, потому что онлайна и так много, а хочется реальной жизни и общения, да и покупателям хочется примерить, пощупать.

— Кстати, за последний год спрос изменился?

— Да, стали активнее покупать: это общероссийская тенденция. Рынок ресейла вырос почти в три раза. Плюс именно весной дела идут лучше, чем перед Новым годом: всё оживает, все хотят обновлений, поэтому вещи активнее покупают. Исходя из опыта, апрель — самый выгодный месяц в году, хотя в основном мы работаем в очень слабый «плюс». 

— Лет 10 назад никто не хотел ассоциироваться с секонд-хендом. Сейчас история обратная: рассказать, что ты купила классную вещь на барахолке или в комиссионке, — круто, но это скорее столичная тенденция. Как у вас?

— Я бы поспорила с этим, ведь первый секонд, как уже говорила, я открыла 13 лет назад. Но тенденция, безусловно, меняется. И мы только на пороге изменений — они будут ещё более обширными и глубокими, и об этом говорят многие аналитики. Плюс есть весомые основания — экология, перепроизводство и другие факторы. Говорят, что к 2050 году рынок одежды на 80% будет состоять из ресейла.