Томская компания Palex занимается локализацией — переводами и адаптацией различных продуктов к мировому рынку: от программного обеспечения Samsung и медицинского оборудования до словаря мата и инструкции к секс-куклам. За 16 лет работы компания открыла представительства в Казахстане и США, а ее выручка превысила 2 млн евро в год.
«Мастера» рассказывают, как томский стартап сразу после запуска стал стратегическим партнером корейской корпорации, почему Palex может перевести тексты даже на церковнославянский и зачем компания разработала свою программу для проверки текста.
текст:
Максим Карпенко
Как томская компания занялась локализацией программ и стала работать с Samsung
Головной офис Palex располагается довольно далеко от центра Томска — в Академгородке, на двух этажах арендованного у Российской академии наук здания. Компания открылась в 2002 году и занялась техническими переводами и локализацией продуктов — в первую очередь программного обеспечения. Ее директор, Павел Кошак, тогда работал в отделе локализации на заводе. Причина основания Palex достаточно банальна — рождение первого ребёнка.
— Вообще, семья — это хороший такой пинок под зад, для того чтобы что-то изменилось в твоей жизни, — говорит Павел. — Появилось стремление улучшить жилищные условия — были мысли, чем и как можно заниматься. Я решил применить в жизни то, чему научился, — рассказывает он.
Когда компания только появилась на рынке, вспоминает Павел, было большое количество иностранной документации, нуждающейся в переводе: например, часто приходило оборудование, у которого отсутствовала инструкции на русском языке. Помимо этого, поначалу Palex занималась поддержкой продуктов «1С», дизайном и многими другими вещами, от которых впоследствии отказались, сфокусировавшись на локализации.
Первым серьезным заказчиком Palex стала компания Samsung.
— Samsung искала исполнителя для локализации своего программного обеспечения, — рассказывает технический директор Palex Алексей Чернобай. — Их менеджер хорошо знал Юлю [Поданеву, соучредителя Palex]: она к тому времени давно работала в локализации. Собственно, ей был задан вопрос: «А не знаете ли кого-нибудь, кто мог бы за это взяться?». Она и сказала, что вот, мол, есть парни.
Спустя некоторое время Palex стали стратегическим партнером Samsung и разработали для них структуру собственного центра по локализации. Сотрудничество продолжалось до 2008 года, а переводы осуществлялись на 42 языка, включая корейский.
В 2007 году у Palex появился еще один стратегический партнер — японский производитель печатной техники Brother. Как рассказывает Павел, тогда они попросили «сделать так же, как у Samsung».
Руководители Palex вспоминают, что в самом начале вручную отправили больше тысячи электронных писем, так как никаких списков для рассылки просто не существовало. Активная наработка клиентской базы происходила с 2004-го по 2008-й, после чего заказчики стали обращаться в Palex с предложениями о сотрудничестве самостоятельно.
От церковнославянского до словаря мата: как в Palex адаптируют тексты
В компании говорят, что в локализации сейчас есть два ключевых направления. Это информационные технологии и медицина — в частности, оборудование, клинические исследования, фармакология.
При этом экзотические заказы никто не отменял. Однажды специалисты Palex переводили инструкцию по эксплуатации силиконовых секс-кукол — анатомически верных копий японских проституток для Германии. Другой необычный случай, о котором вспоминает Павел, — словарь мата для одного крупного поисковика.
— Это был словарь, по которому блокируется контент. Нужно было перевести его на русский. Там было всё матерное сквернословие: и сексуальные позы, и как это всё называется, и много-много чего. Переводчик у нас потом ходил задумчивый ещё несколько дней.
При этом от части заказов в компании в Palex отказываются: например, когда просят перевести тексты с незаконным содержанием — экстремистские, связанные с детской порнографией или торговлей людьми.
По словам Павла, в компании могут работать с любым языком. Так, например, недавно у Palex запросили перевод на церковнославянский.
— Когда есть технологии, когда процесс выставлен, уже не так важно, на какое количество языков переводить. Какие-то будут сложнее, какие-то — легче, будут всякие нюансы, связанные со страной, спецификой, но когда все налажено — нет разницы. В 2016 году мы переводили на 55 языков. При этом получилось 86 языковых пар — это когда перевод идет, допустим, с французского на украинский, а не на русский. Поэтому пар получается больше.
В компании говорят, что готовы были бы работать и с государственными организациями, однако их процессы не вписываются в тендерную систему.
— Это всё равно, что гаражное производство и завод. Себестоимость сильно разная, — объясняет Алексей Чернобай. — Но и заводы тоже разные бывают: те заводы, что заточены под тендеры, имеют одну организацию производства, а те, что заточены под коммерческих заказчиков, — другую. При этом мы уже давно не гаражное производство: у нас есть международные сертификаты качества. Просто нам это сильно дороже выходит — что-то делать «на коленке», нежели по процессам работать.
Помимо локализации, в Palex занимаются разработкой собственного программного обеспечения. В первую очередь речь идет о программе Verifika, которая позволяет контролировать качество перевода и искать ошибки, совершенные в уже проверенном тексте. Так, по словам Павла, можно сэкономить время переводчика и повысить уровень выполненной работы.
Презентация Verifika прошла в 2011 году в Барселоне. За прошлый год было зарегистрировано 3,5 тысячи новых подписчиков. Годовая подписка на два компьютера стоит 89 долларов — за два языка, и 369 долларов — за все. Для российских пользователей Verifika бесплатная — правда, с ограниченным функционалом.
Зачем Palex открыла офисы за рубежом и как компания ищет новых переводчиков
Выручка Palex, по состоянию на 2015 год, составила 2,2 миллиона евро, годом ранее — 2,7 миллиона. В позапрошлом году компания занимала десятое место среди восточноевропейских компаний.
95 % доходов компании приносят зарубежные клиенты. В основном это США, Япония, Великобритания и Германия, а также международные компании, которые имеют представительства по всему миру.
У самой Palex тоже есть зарубежные офисы — в Казахстане и США. Собственные представительства за границей оказались важной необходимостью.
— На Medica, профильной медицинской выставке в Германии, в качестве эксперимента мы подходили к потенциальным заказчикам и представлялись как российский бизнес — была одна реакция. Когда назывались немецкой компанией, так как в тот момент был офис в Германии, — совершенно другие эмоции.
Офис в Казахстане открылся в 2008 году, когда Palex занималась переводом на казахский язык «достаточно серьезного программного продукта» — заказчика в компании не называют, так как сотрудничают с ним до сих пор. Поначалу Palex работала с субподрядчиками из Казахстана, однако затем решила заняться подготовкой своей команды в Алматы. Как уточняет Алексей Чернобай, объем заказа был такой, что их «подготовленных переводчиков не хватило бы даже на половину».
В 2009 году в самом центре Томска, на Новособорной площади, появилась аллея, высаженная работниками компании. Просто так, ни в честь чего. Именно об этом гласит памятная табличка. Кроме того, во время проведения первенства мира по плаванию в 2017 году в Томске Palex помогала организатором с переводом и выступила в роли партнёра соревнований.
При этом головное представительство Palex, как и 16 лет назад, остается в Томске. Несколько лет назад владельцы планировали перевезти компанию в Чехию, но, посчитав возможные расходы и посоветовавшись с юристами, решили пока остаться в России. В переезде же в Москву руководство не видит смысла.
— В Москве те, кто работает с какими-то госзаказами, с которым мы вообще не работаем, — объясняет Павел. — То есть экономическая целесообразность открываться в Москве стремится к нулю. Да, это удобно с точки зрения логистики, но в наш век информационных технологий видеоконференцсвязь практически аналогична перелету. Летаем и встречаемся лично в крайних случаях: обычно хватает видеосвязи.
Компанию, говорит Павел, вполне устраивает Томск, потому что «здесь природа, здесь проще, люди более открыты, общаться можно лучше, качественнее, приятнее».
Штатных сотрудников Palex на данный момент ровно 100: 92 из них работают в Томске, шестеро — в Алматы, двое — в Штатах. В базе фрилансеров — еще больше тысячи человек, из которых в прошлом году активно работало порядка 600.
Переводчиков в Palex ищут как через специализированные площадки, так и локальные сообщества, которые занимаются нужной тематикой — допустим, микробиологией. При этом, по словам Павла, востребованы специалисты, которые работают на стыке двух направлений.
— Допустим, у человека есть переводческое образование и он занялся биомедициной — тут получится клево: он и там знает, и этим увлекается. Либо наоборот: был биомед и хорошо выучил английский — тоже хорошо. Переводчики, которых мы любим, всегда на стыке двух-трех каких-то отраслей или специализаций.
С 2015 года в Palex действует входная программа обучения специалистов и менеджеров в области локализации. Она длится два месяца и разбита на несколько блоков.
— Локализация сейчас очень активно развивается за счет новых технологий, — говорит Павел.
— Мы стремимся делать мир понятнее и рады, что наши заказчики, клиенты и партнеры добиваются серьезных высот, в том числе благодаря нашей работе.
Фото: Марат Хамматов
