— Как и когда всё началось?

— Мой отец художник, занимался и по сей день в свободное от бизнеса время занимается скульптурой. Он член Союза художников Казахстана.

Я родился в Казахстане; в детстве часто бывал в мастерской отца, занимался там лепкой, следил за работой папы. Учился в художественной школе — в отличие от обычной, туда я ходил с удовольствием. В девяностые меня отправили учиться в Челябинск, было странно и немного страшно уезжать, но я благодарен родителям за это решение. Я стал скульптором и остался жить в Челябинске, мой младший брат тоже скульптор с образованием — у нас семейное дело, получается.

— Что вы делаете сейчас? 

— Основная моя деятельность вот уже 20 лет — классическая лепнина: интерьерная и экстерьерная. А 4,5 года назад я сделал первую мозаику не для продажи, на «голом» энтузиазме, любопытстве. Меня вдохновил нидерландский художник-график Мауриц Корнелис Эшер — это гениальный человек.

— И всё это — собственное производство, так?

— Да. Путь к этому был долгим: начинали с аренды мастерских в подвальчиках, чердаках, даже в бомбоубежище была мастерская. Шесть лет назад я купил территорию: просто землю с коробкой без окон и дверей под Челябинском, в посёлке Старокамышинск. Попали мы сюда случайно, но нам повезло: маленький, но очень атмосферный посёлок, даже художественная школа и дом культуры есть. Шесть лет параллельно вели стройку и производство, все заработки уходили на развитие и преображение мастерской. Как результат — у нас прекрасная мастерская.

— Что в ней такого особенного?

— Я был на разных производствах, и лепнину, как правило, в ангарах делают, без души. А у нас для производства задействовано трёхэтажное здание. Непосредственно производство находится на цокольном этаже, выше — моделирование, формовка, упаковка, раскладка, отдельно ещё работает покрасочный цех. Верхний этаж — кабинеты и выставочный зал для заказчиков: трудимся над выставкой своих работ, у нас своего рода галерея «УралЛепнина». Хотим, чтобы у потенциальных заказчиков была возможность визуально и тактильно оценить изделия. В планах ещё и дом здесь построить: жить и работать в одном месте — мечта, наверное, любого художника.

— Не боялись ли вы перевозить производство из большого города с заказчиками?

— Мы и не уезжали. Мы живём в Челябинске, наше производство в 20 минутах езды от центра города. Старокамышинск граничит с Ленинским районом Челябинска. Заказчики приезжают к нам не только из нашего города, но и из других городов России.

— Какие материалы вы используете?

— 90% нашего материала — высокопрочный гипс Самарского гипсокомбината, это очень крутой производитель гипса, высочайшее качество сырья. Плюс применяем акриловый гипс из Нидерландов. Полиуретан, из которого делают лёгкую лепнину, мы стараемся не использовать, только если заказчику очень нужно именно из него. Ведь это химия, а степень горючести такая, что в частных домах вообще нельзя применять! В плане экологичности лучше гипса ничего нет и по сей день. А ещё у нас есть особый состав на основе гипса, но с добавками, — секрет фирмы.

— Как пандемия повлияла на работу?

— Пандемия повлияла на цену сырья — гипс, силикон. Последние семь лет мы работали только с американским силиконом, но теперь, когда его цена стала «караул», обратили внимание на российский. Нашли отечественного производителя с отличным качеством, но в два-три раза ниже по стоимости. Поэтому на родной продукт потихоньку переходим, это плюс, как мне кажется: поддерживаем своих.

— Кто и как работает в команде?

— У нас есть производственная часть, работающая постоянно, и сдельная работа под заказ; все, кто сотрудники, — самозанятые. Ещё пара человек нам помогает по хозяйству — убирают, складывают, упаковывают. Есть те, кто занимается монтажом, — наёмные бригады, которые работают уже напрямую с клиентом, мы с ними сотрудничаем. Сами монтажом мы заниматься перестали, так как решили, что не надо гнаться за всем, а лучше сосредоточиться на производстве. Поначалу боялись, что в деньгах много уйдёт. Но всех денег не заработаешь, как известно, — оформились официально, сосредоточились на своём деле, платим налоги и спокойно работаем.

— Как вы разрабатываете дизайн?

— Для мозаики разрабатываем дизайн самостоятельно, по лепнине работаем более чем с 200 дизайнерами по всей России. 

Чаще всего это дизайнеры интерьеров. С некоторыми сотрудничаем по несколько лет, в прошлом году было очень много новых. Они обычно приходят с запросом на эксклюзивные изделия. Либо сами рисуют то, что им надо, либо мы создаём эскиз совместно, ищем нужное. 

Есть иногда конкретные пожелания: «Нам нужен зайка — вот картинка для примера», а дальше в любом случае я сам рисую, леплю, корректирую. Потому что рисунок и эскиз — это одно, а вот чтобы изделия и выглядели как надо и стыковались отлично (в этом ведь весь смысл) — это другое.

— Как создаётся мозаика?

— Сразу отмечу, что мы берёмся не за всякую работу, а только за то, что интересно с точки зрения творчества. Например, дизайнер пишет нам, что морскую тему надо или кошечек-собачек, можем, мол, сделать? Если интересно — делаю эскиз, перевожу в объём в пластилине, с него снимается промежуточная силиконовая форма, затем мастер-модель, далее отливок. Доводим его до ума и снимаем финишную форму. Таким образом, чтобы получить декор, надо 12 этапов пройти.

А младшая дочка, Стефания, родилась прошлой осенью, ей тоже посвящена мозаика «Стефа»: как раз только отдал рыбку на формовку ребятам, и в эту же минуту мне позвонила супруга и сообщила, что родила дочь. Каждая мозаика связана с какими-то счастливыми переживаниями, поэтому, думаю, заряжена максимально доброй и удачной энергией.

— «УралЛепнина» продвигается только через Instagram — почему так?

— Только Instagram, потому что им занимается моя жена; всё, что вы можете видеть там, — её заслуга. Сам я занят творчеством, производством, бизнесом. У нас девять тысяч подписчиков, четыре-пять тысяч пришло примерно за последний год: значит, люди активно пользуются этой платформой. У нас нет ни накрученных подписчиков, ни лайков ботов, вся наша аудитория — это живые интересующиеся люди.

В планах — собрать сайт, хотя бы потому, что так удобнее людям: смотреть, выбирать, искать.

— «УралЛепнина» — прибыльный бизнес?

— Если бы мне сейчас, спустя годы, сказали: «Давай с нуля», я бы несколько раз подумал. Желание — это здесь самое главное. Сначала мы, условно говоря, работали за еду — ни о какой большой прибыли речи не шло. В этой сфере не надо ставить в приоритет деньги: их не заработать сразу.

У меня на первом месте любовь к делу: я могу в шесть утра приехать на работу, и мне классно. Могу в четыре утра проснуться и нарисовать что-то, эскиз мозаики, например, и для меня это не в тягость; и это не про прибыль. Каждая мозаика для меня — как ребёнок. А деньги — всего лишь возможность продвигаться в этой теме дальше и содержать производство, но сейчас, конечно, прибыль у проекта есть, иначе бы не получилось.

— С какими проблемами приходится сталкиваться?

— Главная проблема чаще всего — человеческий фактор: всем известно, что самая сложная работа — это работа с людьми. Это касается и заказчиков, и рабочих.

— Есть ли конкуренция? Ведь у вас как будто бы редкая ниша.

— Когда мы начинали работать над мозаикой, был вопрос о плагиате: такую мозаику не делал никто, но, когда мы начали её производить, появилось много хитрых желающих получить изделия и лёгким путём переснять формы. Хотелось бы этого избежать, но защитить своё, конечно, очень сложно. Это неконтролируемая история, так что решили: бог с ними. Раз пытаются копировать, значит, мы делаем своё дело хорошо. 

Идей у меня миллион, поэтому за нами вряд ли угонятся: это из разряда «Есть оригинал и есть копия». Даже появилась идея сделать курсы для конкурентов. За 20 лет мы набрались опыта, прошли многое, были и ошибки, и находки — и я готов делиться этим за символическую сумму. Я вообще за то, чтобы мастерских и мастеров, которые работают с натуральными материалами, было как можно больше.