В рамках спецпроекта «Что дальше» мы уже рассказывали о том, как предприниматели Казани пытаются сохранить команду и договориться с арендодателями. Вместе с изданием Enter продолжаем разбираться, как создатели креативных проектов пытаются освоиться в условиях новой реальности.
Пётр Сафиуллин
основатель творческого объединения Yaratam Design
1 апреля мы планировали открыть кафе под брендом Yaratam: совместить формат мебельного шоу-рума и заведения с едой и кофе. Но довольно быстро стало понятно, что Россия идёт по одному сценарию со всем миром, а значит, открытие придётся переносить. Тут же из-за внеплановых выходных нам задержали установку приточной вентиляции. Перед карантином мы успели набрать в Yaratam Cafe полную команду из поваров, бариста, администратора и официантов. Двое сотрудников сразу после переноса открытия сказали, что пойдут искать другую работу. Трое остались: мы выдали им небольшие авансы и сейчас думаем о том, чтобы начать работать на доставку.
Что касается мебельного бренда — мы по привычке ждали бума в феврале, но вместо этого случилось небольшое затишье. Та же тенденция перекочевала на первую половину марта, а вот конец марта и начало апреля в плане перспективных проектов оказались очень активными. Вероятно, сложилась совокупность факторов. Сейчас мы строим Yaratam House — дом, отражающий нашу философию, начиная от формирования пространства, архитектуры и заканчивая мебелью. Эту историю мы хотим сделать потоковой и транслируем в инстаграме: она создаёт конверсию вокруг всего бренда. Плюс стали более точечно работать над таргетингом, а в начале апреля Architectural Digest, интерьерный журнал номер один в мире, опубликовал наш проект квартиры в Казани.
В апреле с объёмами работы у нас всё хорошо, какие-то вещи даже не успеваем делать в привычном темпе, потому что производство снизило мощности. Чтобы не нарушать санитарные нормы, сотрудники выходят в цехи посменно, а часть команды, не задействованная в производстве, перешла на удалёнку, что тоже замедляет некоторые процессы. Пока мы сохраняем штат, но есть мысли, что придётся сократить. Дело вот в чём: когда мы стабильно работаем, у нас нет времени на анализ и выявление каких-то недочётов. Мы можем дать сотруднику время на реабилитацию, вести компромиссный диалог. Сейчас это затруднительно. Финансовых инструментов становится меньше, достаются они сложнее, а значит, каждая копейка на счету.
Как и любое производство, Yaratam работает на окладе и КТУ — коэффициенте трудового участия. Он зависит от количества отработанных часов и произведённых изделий. Несмотря на то что оклады останутся прежними, сдельная часть в апреле упадёт примерно на 10-15 %. Но я думаю, что будет возможность наверстать эти финансовые потери, когда мы вернёмся в прежний режим. Наши сотрудники с пониманием относятся к ситуации. Довольно быстро ко всем пришло осознание, что это никакие не «оплачиваемые выходные» и платить за них людям придётся самим. Ведь, если так и дальше будет продолжаться, многие предприятия вообще не откроются, тем более в Волжске (там находится производство серийной мебели Yaratam, — прим. ред.): маленькие города пострадают в первую очередь.
На помещение офиса, шоу-рума и кафе собственник сделал нам скидку 50 %, но это было в апреле, а что будет в мае — неизвестно. На производственное помещение в Волжске арендную ставку сократили примерно на 20%. Мне кажется, что у нас есть полугодовой запас прочности на работу в текущих условиях. Вопрос в том, как распорядиться деньгами: закрыть всё или направить средства на поддержку и сохранение производства. Пока мы смотрим на ситуацию оптимистично, может быть, от непонимания реальных масштабов. Производство — это всегда отложенный спрос, потому что сегодня мебель заказывают те, кто давно запланировал ремонт. Сейчас все недополучают прибыль — от арендодателей до владельцев общепита и их сотрудников. А значит, у наших потенциальных клиентов, которые могли бы заказать мебель Yaratam через месяц, два или три, возможно, просто не будет на это денег. В какой-то момент кризис всё равно нам аукнется.
Руслан Чижов
директор клуба Werk
18 марта мы выложили пост о том, что Werk «закрывается на карантин». Даже не до конца понимая опасность ситуации, мы не могли позволить себе продолжать работу. Тем более при учёте, какое количество людей собирает наш проект в одном пространстве. Финансовый вопрос тогда ещё не стоял ребром: мы не успели ощутить панику и отток гостей. Просто было понятно, что карантин неизбежен и закрыться — единственное и правильное решение.
Нельзя сказать, что мы продолжаем наше реалити в полной мере (23 марта команда Werk самоизолировалась в помещении клуба и несколько недель транслировала происходящее в интернете, — прим. ред.). Первые две недели для нас это было увлекательным экспериментом, а сейчас стало обыденностью. Но мы продолжаем жить здесь, заниматься творчеством: играем музыку, пишем картины, фотографируем и продаём работы на онлайн-аукционе. Kommunikatsija появилась не ради донатов: они не являются основной целью до сих пор. В первую очередь это был эксперимент для самих себя: пережить самоизоляцию в клубе и показать, что проект может существовать и в такой неординарной форме.
У некоторых из участников проекта Werk есть дополнительная работа, ведь такой клуб тяжело назвать бизнес-машиной. Но также у нас существует команда охранников, барменов, билетёров, чья работа привязана к конкретным ивентам, — всего около 20 человек. Перед закрытием мы всем объяснили ситуацию, и я думаю, что сотрудники нас прекрасно поняли. Скорее всего, после эпидемии они продолжат работать вместе с нами, за исключением небольших изменений в штате. Кроме того, перед нами остаются частичные обязательства по аренде. Учитывая, что Werk — это заведение, которое в основном зарабатывает на баре, плате за вход и не имеет постоянной спонсорской поддержки. Нам приходится непросто, как и другим независимым проектам. Радует, что мы находим положительный отклик у аудитории: нам пишут слова поддержки и кидают небольшие пожертвования. Эти деньги во время простоя позволяют нам закрывать часть издержек, от которых мы никак не можем избавиться.
У нас не критическая, но и не простая ситуация. Содержать большое помещение во время карантина — задача не из лёгких. Werk хотел бы продолжить свою деятельность в этой локации, и мы понимаем, что собственник здания так же переживает финансовые проблемы. Мы все здесь являемся лишь крохотной частью рынка. В этом смысле радует, что бизнес учится работать на взаимном участии и уважении. Даже несмотря на то что не объявили режим ЧС, люди учатся вести диалог, невзирая на те условия, которые когда-то прописали в своих договорах. Надеюсь, мы найдём общее решение, чтобы минимизировать потери друг друга.
Выход из режима самоизоляции, вероятно, будет происходить поэтапно, и мы подозреваем, что клубы откроют самым последним эшелоном. Мы не знаем, чего ждать: сейчас многие остались без работы и испытывают финансовые трудности. Думаю, что это скажется на нас напрямую: со снятием самоизоляции на нас снова ляжет полная финансовая ответственность перед собственниками, поставщиками и персоналом, а платёжеспособность аудитории и средний чек в баре сильно снизятся. Вот тогда мы столкнёмся с по-настоящему серьёзными проблемами. Очень надеемся, что аудитория Werk и дальше будет ходить на наши мероприятия. Кроме того, мы обязательно проработаем программу лояльности, потому что хотим ответить взаимностью людям, которые поддерживают нас в это сложное время.
На лето у нас было запланировано два знаковых мероприятия — фестиваль TAIZOLEN и годовщина клуба. Мы не можем прогнозировать даже примерные даты и вести подготовку: стоит ли перенести события на ноябрь или планировать уже на 2021 год. В любом случае мы все с нетерпением ждём первой вечеринки от Werk.
На «самоубийство» мы точно не будем идти: если поймём, что нас сильно поджимает, то отступим. Но только для того, чтобы взять паузу и попробовать воплотиться в другом месте или другой форме. Нашей команде всегда было интересно заниматься проектами, которые в меньшей степени привязаны к месту. Поэтому, даже если Werk перестанет существовать на улице Тукая, он не потеряет своей ценности.
Юлия Турайханова, Василь Бадреев
сооснователи Open Space Market
Юлия: Последний OSM прошёл 22 и 23 февраля. Мы привязаны к датам, которые предоставляет площадка, и изначально не очень им обрадовались: на нашу посещаемость сильно влияет погода за окном. Но сейчас понимаем: мы — одни из немногих в России, кто успел сделать маркет накануне эпидемии, потому что большинство мартовских событий по всей стране уже было отменено.
Василь: Ближайший Open Space был запланирован на конец мая, но сейчас абсолютно очевидно, что придётся переносить его на неопределённый срок. На подготовку маркета нужно около месяца, поэтому прежде всего нам надо понять, до какого момента продлится самоизоляция и когда в стране разрешат проводить массовые мероприятия. Пока мы искренне верим, что летом организуем большой OSM, также есть планы на Open Food Market, для которого тоже накопилось много новых идей.
Нам очень приятно, что люди в соцсетях вспоминают о нас и ждут, выкладывают ностальгические фотографии: два года назад OSM как раз проходил в апреле. Я с интересом наблюдаю за тем, как некоторые ивент-проекты перемещаются в онлайн. Но, разумеется, эта история не совсем про нас. OSM — про реальную коммуникацию. Это что-то живое, тактильное, некая большая тусовка. И нашу деятельность невозможно представить в сервисах, имитирующих живое общение.
Юлия: Всё же в ближайшее время в соцсетях мы начнём рассказывать об участниках наших прошлых маркетов. Так мы хотим поддержать бренды и привлечь к ним внимание. А ещё помочь нашим гостям, которые часто пишут в директ в поисках кого-то из участников.
Мне кажется, что пандемия показала, насколько для всех важна офлайн-реальность. Да, можно всё делать онлайн: учиться, заниматься спортом, в некоторых случаях даже работать, но люди — социальные животные, которым очень важны личные контакты. А OSM, как мы всегда подчеркивали, — про общение, встречи с друзьями и знакомства с людьми, создающими удивительные вещи.
Работа над следующим мероприятием начнётся, когда снимут все запреты. Ждём предписаний от Роспотребнадзора и других организаций по санитарно-эпидемиологическим нормам. Мы не один год ставили на маркетах бесконтактные санитайзеры и уже примерно понимаем, как будем усиливать меры по защите гостей сейчас: от дезинфекции помещений, столов и стульев до закупки масок и перчаток для всех сотрудников. Скорее всего, будем использовать бесконтактные термометры и при наличии любых симптомов ОРЗ снимать участников с маркета. Я уверена, что на ближайшем OSM можно будет купить любые защитные маски всех возможных расцветок, форм и степеней защиты: многие из наших участников сейчас уже занимаются пошивом и продажей. Ведь, вероятно, ношение маски на какое-то время останется нашей привычкой.
Поскольку у нас проектная работа, мы привлекаем сотрудников только в период активной подготовки маркета. Между мероприятиями оперативную деятельность ведём только мы с Василем. Поэтому говорить о сокращении штата нам не приходится. Даже если бы мы хотели уменьшить издержки на организацию следующего OSM, это никак не сказалось бы на нашей привычной команде. У нас довольно много ручного труда: нужно привозить и устанавливать стенды, собирать декорации, работать над освещением и музыкой — всего, начиная от дизайнеров и заканчивая грузчиками, над каждым маркетом трудятся около 30 человек. Это минимальное количество людей, необходимое для того, чтобы мероприятие состоялось.
Особенностью работы OSM с самого начала было отсутствие офиса, поэтому все наши сотрудники и до введения режима самоизоляции работали на удалёнке. WhatsApp и Telegram всегда заменяют нам переговорные, а если возникает необходимость встретиться, мы можем сделать это в любом заведении или коворкинге.
Василь: Вообще, каждый маркет — это отдельно взятый проект, маленькая жизнь, которую мы проживаем несколько раз в год. В некоторой степени меняются подрядчики, творческая часть команды, поэтому сейчас сложно говорить о том, в каком составе мы соберёмся при подготовке следующего OSM. Мы все находимся в режиме ожидания.
Расходы на аренду площадок мы несём только во время проведения мероприятий. При этом у нас есть постоянные издержки — это аренда складских помещений, в которых хранится оборудование для мероприятий. Нам бы хотелось сократить эту немалую расходную часть. Некоторые наши партнёры пошли навстречу: отсрочили платежи, но в основном мы платим аренду в полном объёме. Также у нас довольно серьёзные налоги, а доходов в ближайшее время не предвидится.
Юлия: Единственная помощь, которую мы более-менее ощущаем, — это перенос сроков по налоговым выплатам. Но в целом способы поддержки малого и среднего бизнеса, которые сейчас предлагают, кажутся недостаточными. Мы ждём анонса новых пакетов и мер и очень надеемся, что они окажутся нам в пору. Нам бы помогли не просто каникулы, а реальное снижение налоговой нагрузки. Потому что в какой-то момент, когда отсрочка закончится, мы вынуждены будем закрыть внушительную сумму разом.
Василь: Пандемия не лучшим образом скажется на проведении фестиваля любого рода, но после неё хочется прогнозировать подъём ивент-индустрии. Ведь все банально соскучатся друг по другу. А наше мероприятие одно из немногих собирает такое количество интересных людей на одной площадке. В этом году нам исполняется семь лет, и всё благодаря нашим гостям. И мы надеемся, что нам удастся собрать их на большом летнем маркете.
Кирилл Маевский
арт-директор ЦСК «Смена»
С 13 по 15 марта мы совместно с институтом музыкальных инициатив провели музыкальную конференцию «ИМИ.Сцена» — последнее мероприятие перед началом самоизоляции. Тогда казалось, что в Казани у людей ещё нет страха перед выходом в публичное пространство. Но уже в понедельник мы получили первые три письма от наших московских партнёров, с которыми планировали события на эту весну. Они писали, что вынуждены переносить и отменять мероприятия. И, конечно, это было только начало: в течение следующих нескольких дней писем стало в разы больше.
Мы поняли, что работать в текущих условиях невозможно. Не только потому, что у нас срываются мероприятия. Как институция, которую ежедневно посещают много горожан, мы приняли решение закрыть залы с максимальным скоплением людей — выставочный и лекционный, — а также перенесли все события на неопределённый срок. Это случилось во вторник, 17 марта. Книжный магазин продолжал работу до 28 марта, но с закрытием второго этажа «Смены» поток покупателей моментально снизился, а обороты упали на 30%. Показатели, которые мы видим в апреле, говорят, что книжный уйдёт в минус на 80% от запланированного оборота. Раньше магазин не работал в онлайне или на доставку, и эта та сфера, в которую мы очень быстро интегрировались. Выложили в открытый доступ весь наш каталог в формате Excel, чтобы люди имели хоть какую-то возможность заказать книгу. Сейчас готовим полноценный интернет-магазин и совсем скоро анонсируем его бета-версию.
Мы были вынуждены полностью пересмотреть свою деятельность. С первого же дня команда стала реанимировать и переводить в диджитал-формат газету «Рупор “Смены”», которую мы когда-то печатали. Первый выпуск посвятили событиям, запланированным на конец марта, — фестивалю «Морс», выставке современного азербайджанского искусства и Дням шведской культуры. Ещё занялись тем, на что нам долго не хватало времени и ресурсов: обратились к архиву неопубликованных видеозаписей, перевели их в аудиоформат — выкладываем на SoundCloud и в подкастах на Apple и «Яндексе».
Затем начали работать над программой. Запланировали более 40 событий: лекций, кинопоказов, концертов и выставок, которые находятся в статусе «поставить дату». Мы понимаем, что режим самоизоляции значительно меняет нашу будущую повседневность и отдаём себе отчёт, что у людей уже есть некоторое пресыщение и усталость от просмотра кино и прослушивания лекций. Это сейчас самые доступные способы самообразования и досуга. Но, помимо классических для «Смены» мероприятий, мы работаем над большим спектром событий нового формата, довольно непривычных и, возможно, странных, о которых расскажем в «Рупоре» чуть позже.
Основной костяк команды остаётся неизменным. Эпидемия главным образом коснулась медиаторов, людей, которые работают с посетителями выставок, — это около пяти-шести человек. Со всеми остальными всё более-менее хорошо: мы никого не сокращали, но оптимизировали расходы настолько, насколько это было возможно. Все заказы книжного магазина команда доставляет собственными силами. Мы и раньше были многостаночниками, но сегодня наша многозадачность сильно увеличилась. Каждый стал журналистом, редактором, эсэмэмщиком, маркетологом — впитал в себя максимальное количество функций. Радует, что большая часть команды к этому готова и очень быстро перестраивается под ситуацию.
«Финансовой подушки» у нас не было никогда. Мы — независимая организация, которая не имеет ни регулярной частной, ни регулярной государственной поддержки. Есть «подушка ценности коллектива»: большинство не сложили руки, а продолжают поиски того, как «Смена» могла бы дальше функционировать. Мы всегда можем сократить зарплату или отказаться от неё в необходимый момент — для сохранения институции в том виде, в котором её задумали, в котором она развивалась только благодаря нам. Как бы то ни было, стоит помнить, что «Смена» — это команда, у которой есть конкретные тезисы и идеи. И они могут выражаться в любом медиуме. Онлайн или офлайн — большого значения не имеет. Даже представив страшную ситуацию, в которой у нас нет помещения, мы всё равно найдём возможность продолжить свою деятельность.
Несмотря на то что ритейл книг попал в число наиболее пострадавших областей экономики, мы не стали бенефициарами той или иной государственной поддержки. Мы отправили заявки в фонды, которые поддерживают современное искусство, подали документы на несколько грантов, нацеленных на поддержку НКО и музейных институций в период коронавируса, готовимся к событийным грантам на осенние мероприятия. Нам была бы полезна любая форма финансовой поддержки: от государственных субсидий и благотворительных денег до более понятной поддержки от наших постоянных посетителей и гостей. Например, мы анонсировали скидочные абонементы на пять любых событий до конца года, коллекцию собственного мерча (первую из трёх запланированных), продаём билеты на любые мероприятия без привязки к дате и принимаем донаты. А ещё запустили дружеский ваучер вместе с кофейней «Ранняя пташка» и баром Fomin.
«Смена» всё больше вооружается инструментами, которые используют ритейл и общепит: скидками, бонусами и акциями. Только это позволяет хоть как-то сократить потери, которые в дальнейшем станут ещё ощутимее. Ведь дело не в том, что сегодня к нам не пришёл человек и не купил билет на выставку. Это ситуация большого и масштабного кризиса, который мы в полной мере ощутим только в конце этого-начале следующего года. Сейчас мы пытаемся понять, как перестроиться так, чтобы «Смена» сохранила свою идентичность, приобрела новые черты и была полезна и доступна для широких кругов населения.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
