Волгоградский проект Pushka Team много лет проводил в городе масштабные мероприятия — ярмарки, кофейные ивенты и арт-фестивали. С приходом локдауна вся работа прекратилась, а команда решила не ждать лучших условий и полностью сменила вид деятельности. Теперь Pushka работает как видеостудия и выпускает коммерческие и развлекательные видео.

Узнали у Ильи Лустина, руководителя команды, о том, как смена деятельности отразилась на их жизни и доходе.

— Расскажи вкратце, чем занималась Pushka до локдауна?

— Мы организовывали массовые мероприятия. Самый известный проект — хендмейд-ярмарка «О!Маркет». Были ещё достаточно популярные в городе фестиваль еды «ВкуснО!Маркет» и Coffan Fest. Помимо этого, мы занимались ещё корпоративами и открытиями. Например, мы делали презентацию открытия нового терминала аэропорта.

— Это были успешные проекты?

— В целом всё было достаточно успешно: у нас расширялась команда, приходили спонсоры. Самым коммерчески успешным был «О!Маркет»: там всё было проработано, просчитано, мы им горели.

— Что с ним было не так?

— Дам такой краткий экскурс в его историю. В 2017 году наш первый Pipl Fest прошёл нормально: мы вышли в небольшой, но плюс. Спустя год мы провели второй фест и «встряли» на 350 тысяч рублей. Это был первый серьёзный экономический удар по нашей компании.

Ещё через два года, в 2019-м, мы решились на третий Pipl Fest. Сделали смету, пригласили людей из других регионов, Cream Soda в качестве хедлайнера сцены… Но в итоге опять просчитались: он получился настолько неоправданным, что мы ушли «в минус» на миллион рублей! Больше мы к теме этого фестиваля даже не возвращались.

— Почему провал в 350 тысяч стал ударом, а после потери миллиона вы продолжили нормально работать? 

— По идее, это должно было нас раздавить, но так совпало, что именно с этим фестом мы участвовали в конкурсе «Ты предприниматель», в котором разыгрывались гранты. Один из них, как раз на миллион, мы выиграли. В итоге мы получили деньги и тут же на них «встряли». Экономически, конечно, мы практически вышли «в ноль», но поняли, что в следующий раз нам вряд ли так повезёт.

— Чем собирались заниматься дальше?

— Развиваться. Хотели делать экофестиваль, везти маркеты в другие города. Уже была договорённость с площадкой в Астрахани как раз на март 2020 года. Всё складывалось хорошо, но эмоционально команда уже выдыхалась. Желания заниматься ивентами становилось меньше: пропал огонь, мы остыли. Тогда и начали размышлять, что ещё мы могли бы делать. 

— Получается, что тема с видео пришла ещё до локдауна?

— Пришла, но была в разряде «хобби». Мы снимали что-то на телефон ради прикола, параллельно продолжали зарабатывать ярмарками, не зная, как надолго нас хватит.

— Почему именно видео?

— Просто именно в съёмке получилось совместить наши сильные творческие стороны. Основной костяк нашей команды вышел из КВН и уже имел опыт и в написании шуток, и в актёрской игре. Девушки, которые занимались до этого организацией ивентов, очень быстро освоили продюсирование: процессы организации чего бы то ни было им уже были знакомы.

— Что стало с командой?

— Ивенты мы делали группой человек в 15, часть работала проектно. Постоянный коллектив стабильно получал зарплату и занимался только ивентами. Когда мы стали снимать видео, несколько человек сразу ушло. Для остальных видео — основная деятельность, но которую они совмещают с чем-то ещё. 

— К ивентам будете возвращаться?

— Нет, это пройденный этап. Больше нам это не интересно. Более того, мы продали бренд «О!Маркет» другим владельцам. Пока курируем их первые маркеты, но скоро совсем отойдём от дел.

— Но основной бренд вы сохранили?

— Pushka осталась, да. Но только как бренд для коммерческих видео. В большей степени мы работаем над «Маленьким Тленом», где делаем юмористический контент. Пока ещё есть разделение, но, может, оно сотрется со временем. 

— Пришлось чему-нибудь учиться с нуля?

— У нас было представление о режиссуре, но с технической точки зрения мы всё начали сначала. Я сутками смотрел YouTube, изучал всё, что касается съёмочного процесса. За полгода, кажется, посмотрел всё, что было в русскоязычном сегменте, и начал смотреть иностранный. Никаких платных курсов не покупал, потому что в этом не было смысла: доступной информации и так море.

— Насколько вообще стоило вкладываться в технику?

— Когда ты занимаешься этим профессионально, техника очень важна. Но для начала нужно прокачать скилы: научиться работать со светом, цветом, актёрами. Для меня показательным стал момент, когда мы нашей техникой сняли рекламу с бюджетом в 100 тысяч рублей и всем всё понравилось. 

— Что-то ещё докупали после?

— В течение года мы потратили ещё тысяч 50 на всякое оборудование, а позже приобрели качественный видеосвет на 100 тысяч рублей. Буквально недавно мы поменяли камеру и прямо сейчас обновляем нашу технику, так что впереди ещё много трат.

— Как скоро начали на этом зарабатывать?

— Поначалу мы никому не предлагали коммерческие видео: снимали юмористические ролики для канала «Маленький Тлен», тренировались и экспериментировали. Буквально после первых двух роликов нам стали писать знакомые с просьбой сделать для них «что-нибудь». 

— Юмористический канал помогает в продвижении бизнеса?

— В первую очередь он для реализации творческого потенциала, но продвижению он, конечно, тоже помогает. Мы в целом развиваем идею того, что в рекламе должен присутствовать юмор, и он становится нашим преимуществом. Я понимаю, что в плане качества съёмки конкурировать мы можем с трудом: чтобы составить конкуренцию, нам нужно брать не техникой, а идеями.

— Ваши ивенты были успешными. В видео уже добились чего-нибудь, чем гордитесь?

— Да, пара видосов у нас очень зашла. Наш юмористический ролик о поправках в Конституцию набрал где-то 280 тысяч просмотров на YouTube, его выкладывали разные паблики от своего лица, перевели с английскими субтитрами, публиковали крупные англоязычные СМИ, показывали на «Дожде», обсуждали на НТВ. Кто-то даже принял его за правдивый ролик из серии оригинальных видео о поправках. 

— Сколько приносит новая деятельность по сравнению со старой?

— Тут мне сложно оперировать какими-то суммами, да и невозможно это просчитать: всё очень относительно. В плане видеопродакшена мы находимся, конечно, на начальном этапе, а с мероприятиями уже была отработанная стратегия. С другой стороны, тогда команда была больше, поэтому мы больше зарабатывали и больше тратили. Сейчас соотношение прибыли и расходов совсем другое. 

— Как вы работаете над коммерческими видео? Расскажи поэтапно.

— Мы знакомимся с заказчиком, он рассказывает нам свои идеи и пожелания. Потом мы просим его скинуть референсы, чтобы понять, что ему нравится. Следом прописываем около трёх идей — заказчик выбирает одну. Эту идею превращаем в полноценный сценарий, к которому рисуем раскадровку.

Затем мы снимаем сам ролик и либо монтируем его сами, либо отправляем на монтаж. С недавнего времени стали ещё делать саунд-дизайн. После окончания всех работ по монтажу и цветокоррекции мы скидываем видео клиенту для правок. Если они есть, естественно, вносим их. И всё.

— Насколько часто заказчики лезут в каждую деталь и как вы к этому относитесь?

— Думаю, что никому не нравится, когда в его работу лезут. С одной стороны, когда ты делаешь ролик не для себя, а для кого-то, понимаешь, что заказчику виднее, как должен продаваться его продукт. Тут нужно поймать формат взаимодействия, в котором ты будешь на стороне человека.

У нас пока не было такого, чтобы кто-то особенно влезал. К правкам мы относимся нормально, пытаемся отстоять своё мнение, но, если эти правки адекватные, всегда уступаем. 

— Какой проект у вас сейчас самый крупный?

— Летом к нам обратились представители Леонида Слуцкого (знаменитый футбольный тренер родом из Волгограда, — прим. «Мастеров»). Он строит в городе стадион, где смогут тренироваться дети, делает проект на YouTube «Слуга футбола». Мы снимаем для него. Наверное, это самый крупный наш заказ, по крайней мере по времени: уже больше года работаем. 

— Как вы продвигаетесь?

— Это самое болезненное. Мы в этом плане полные профаны. Поначалу пытались закидывать ролики в пабликах и медиа, платили им за размещение, но работало это странно. 

— За пределами Волгограда работаете?

— Любая студия видеопродакшена ответила бы, что хочет работать и в Москве, и в других регионах. Желание такое всегда есть по умолчанию. Я не верю, что можно вырасти в суперкрутую студию, находясь только в Волгограде. Как минимум потому, что у нас в городе ни в одной студии нет профессиональной кинокамеры. Весь местный продакшен работает на низкобюджетных камерах, которые позволяют выдавать нормальное качество изображения, устраивающее волгоградских заказчиков. Но это всё равно очень низкая планка.

Другой вопрос — как выйти за пределы региона? Тем же заказчикам из Москвы нет резона обращаться к регионам: у них рядом есть сотни предложений. Единственный вариант — идейно сделать такой проект, который нереально хайпанет.

Пока мы не работали с другими городами. Было несколько заказов, которые наклёвывались, но мы так и не сработались. 

— Как тогда собираетесь развиваться?

— Сейчас обновляем оборудование и хотим собрать портфолио уже с ним: сделаем  несколько работ, которые будет не стыдно показать. Я считаю, что из всего, что мы сделали за год, есть только одна прям отличная работа, — реклама для салона Drama Queen. Если бы мы делали её уже с крутой техникой, в той же Москве он бы стоил около 200 тысяч рублей.