Тим Дорофеев из Архангельска — не только гитарист, известный во всём джазово-блюзовом мире, но и творческий предприниматель с внушительным опытом. Он постоянно создаёт новые креативные проекты, руководит продюсерским центром «Архангельск Джаз» и организует такие масштабные фестивали, как «Международные Дни джаза», «Архангельск Блюз» и «Баренц Music Фест». А в этом году Тим открыл джазовый клуб.

Мы поговорили с Тимом Дорофеевым о том, как строить фестивальный и музыкальный бизнес в провинции, почему музыкантам нужна поддержка властей и как стать самому себе продюсером. Да, ещё немного поругали современную молодёжь: куда без этого в отношениях «отцов и детей».

— Тим, тяжело музыкальной индустрии далась пандемия?

— Да, до сих пор странное ощущение! Много изменений, и многие люди напуганы. Но жизнь продолжается! У нас прошёл онлайн-фестиваль «Архангельск.Блюз». Мы делали онлайн-концерты в джаз-клубе. Съездили на фестиваль в Суздаль, Вологду. Неделю назад открылся после карантина джаз-клуб. Впереди гастроли, джазовый фестиваль.

— Ударила, но не потопила? Что вам помогает пережить это кризисное время?

— Прежде всего помогли желание и уверенность заниматься любимым делом — тем, чем я занимался всё время. На самом деле меня жизнь ставила в такие ситуации, которые были почище пандемии! Когда совсем не было работы или денег на фестивали. Создаёшь себе проблемы — потом решаешь и снова создаёшь. Этот опыт закалил. Но, конечно, это произошло неожиданно: именно тогда, когда у нас пошёл подъём. Я стараюсь эту тему не муссировать, не говорить про вторую волну, а думать о том, что есть сейчас. Да, в современных условиях сложно строить долгосрочные планы — живу сегодняшним днём. Но, с другой стороны, когда встают такие нетривиальные сложности, их же интересно решать!

— Онлайн — это перспективное решение для музыкантов?

— По-разному. Например, фестиваль «Архангельск Блюз» прошёл очень хорошо. Мы привлекли крупного спонсора — банк «Открытие». Это позволило сделать качественные видео на несколько камер, дать хорошую рекламу. А вот концерты в клубе, рассчитанные на программу донейшн, не дали такого результата: порядка двух тысяч просмотров, а получили мы 900 рублей. Наши зрители пока не готовы покупать онлайн-билеты.

— Спонсор легко перешёл на вариант онлайн-фестиваля? Как шли переговоры?

— Нет, конечно. Переговоры длились около трёх месяцев: изначально они были спонсорами офлайн-фестиваля, но пошли на компромисс и доверились нам. В результате остались довольны. Около 50 тысяч просмотров, отклик из многих стран — США, Великобритании, Франции, — а также из Москвы, Санкт-Петербурга, Архангельска.

— Расскажите подробнее о вашем опыте работы с такими крупными спонсорами, как ВТБ и «Открытие». Как выстраивался фандрайзинг?

— Первый год был самый сложный. Были такие фразы типа: «Если нам не понравится, вы нам всё вернете». Приходилось очень подробно объяснять, на что уходят деньги: билеты, гостиницы, реклама фестиваля и так далее. Но с каждым последующим годом становилось проще: имидж работал на нас.

— А что влияет на положительный ответ спонсора?

— Прежде всего хорошая реклама их продукта. Во-вторых, имидж мероприятия: как организовано, место события, имена звёзд. Всё должно быть лучшим: площадка, техническое оснащение, освещение СМИ.

— Что такое продюсерский центр? Кто входит в его штат?

— По сути, в штате только я. Продюсерский центр вырос из проекта «Джаз-мастерская», который проходил в музее Борисова. За время его существования собиралась команда: кто-то был менеджером, кто-то — водителем, появлялись партнёры по рекламе, логистике, новые спонсоры. Это всё формат аутсорсинга: держать постоянный штат нет возможности. Команда набирается под проекты. Джазово-блюзовая индустрия — это очень неплатёжеспособная история, особенно в Архангельске, тем более государство нас никак не поддерживает.

— Как вы думаете, почему государство не поддерживает джаз?

— Скажем так, я был бы рад, если бы они начали с того, что стали бы ходить на наши концерты. Тогда они бы поняли, о чём мы говорим. Я помню, когда мы победили в проекте «Квартет 4х4» телеканала «Россия-Культура», причём в народном голосовании. Тогда губернатор подарил нам часы, и после этого больше никто не появлялся. А мы между тем серьёзно продвинули свободную джазовую музыку, имидж Архангельска как творческого города. Московская филармония организовывала нам концерты, нас поздравляли со всей России и многих стран мира. А здесь… Я не жалуюсь: уже понял, что сейчас такое историческое время идёт и ничего не поделаешь.

— Тим, молодёжь интересуется джазом? Есть какие-то перспективы, места, где они себя могут реализовать?

— После программы «Голос» все хотят петь и стать известными вокалистами, даже те, кто никогда не пел (смеётся). Если серьёзно, меня сейчас очень волнует эта тема. Потеряна связь, а в джазе всё держится ниточка за ниточку. В джазе очень важны школа и традиция. А импровизация — это высшее проявление музыкального искусства. Сейчас молодёжь ударилась в граффити. Осталось только дома нарисовать граффити и жить в них.

Я был преподавателем музыкального училища, мы организовывали концерты, многие выпускники уехали в другие города или за границу. Был оригинальный проект ещё со времён Владимира Резицкого (советский и российский музыкант, организатор и лидер группы «Архангельск», один из самых известных исполнителей этно- и фри-джаза в России. Скончался в 2001 году в возрасте 56 лет, — прим. «Мастеров»), когда мы занимались с малышами.

Есть идея Центра современного искусства, который бы объединил, связал все виды свободного творчества. Эти проекты предлагают продвигать джаз как прогрессивный вид искусства для нового поколения. Но их невозможно сделать без государственной поддержки. Джаз — это некоммерческий вид искусства, но есть фестивали, например, в Скандинавии, которые очень хорошо зарабатывают.

— Значит, всё-таки можно сделать джазовый фестиваль коммерческим?

— Например, фестиваль Pori Jazz в Финляндии. Я как-то раз посчитал прибыль — это 2,5 млн евро за один день. Люди съезжаются со всего мира! Как у них получается? Просто они очень долго били в одну точку и вкладывались, вкладывались, вкладывались. Там была мощная государственная поддержка. У нас же привыкли так: за углом купили подешвле, продали чуть подороже — уже бизнес.

— Что может сделать фестиваль коммерческим — звёздные имена в афише?

— Здесь тоже нужно держать баланс. Например, блюзовый фестиваль я так и назвал — авторский фестиваль. То же самое с клубом. Я вижу конечную цель и иду к ней. Но, конечно, нужно отбить расходы. Многие говорят: «Что ты делаешь!? Свободная авангардная музыка?! Давай попроще! Танцы!». Но я думаю, что публику нужно воспитывать и иногда даже конфликтовать с нею. А если ты будешь заигрывать с публикой, то ты с этого никогда не слезешь.

Мне в своё время предложили заниматься привозом попсовых музыкантов — был бы хороший выход, но я сразу отказался. Как только переступил этот порог — всё! В 90-х я работал в Архангельске в первом джазовом ресторане «Петровский», собрал состав. Руководство нам сказало: «С одним условием: одно отделение вы будете играть песни». Что делать, согласились. Три отделения джаза — одно песни. Потом стали наседать. Сделали два на два. Всё закончилось тем, что мы играли одно отделение джаз, всё остальное время — песни.

То же самое и на фестивалях: как только ты начнёшь приглашать популярных исполнителей, а потом вдруг не пригласишь, публика взбунтуется. Это очень тонкое искусство — давать разнообразие, но при этом держать стиль. То есть в нашем фестивале может участвовать и популярный артист, если он вдруг пойдёт на какие-то джазовые эксперименты.

— Джазовый клуб вы открыли в этом году. Знаю, что вы и публика Архангельска мечтали об этом очень давно. Как это получилось? Со стороны выглядит, что всё состоялось очень легко и в один момент.

— Я пытаюсь делать вид. Потому что в своё время я часто сталкивался с завистниками. Приходят и начинают советовать: «А что ты здесь так сделал? Надо переделать». Сначала я старался соответствовать, а сейчас отвечаю: «Знаешь как — иди делай». Многие обижаются. Все сегодня разбираются во всём: в музыке, искусстве, медицине — общество потребления. Так устроен человек: все друг друга обсуждают. Например, на прошлом концерте ко мне подходят и говорят: «Вот бы в конце танцы!». А я не понимаю. Зачем? Будет другая программа — будут танцы. А вообще, джаз — свободная музыка, поэтому хочется, чтобы люди чувствовали себя свободнее. Хотите — танцуйте!

Но на самом деле даётся клуб, конечно, непросто. Мы арендуем помещение и днём, и вечером — возникает много вопросов в том числе по организации кухни, банкетов, закрытых вечеров. Я люблю придумывать себе ребусы и разгадывать их. Обратного пути нет.

Мы боремся за каждого зрителя. Это такая интеллектуальная тусовка города. К слову, Архангельск — очень творческий город. Мы много ездим по работе по городам и редко видим подобное. И музыканты со всего мира рады, что у нас есть джаз-клуб. Это значит, что есть точка, где всегда будут благодарная публика и коллеги по музыкальному цеху.

— Какой вы руководитель?

— Со мной иногда сложно — многие не могут привыкнуть. Я веду дела как в музыке, как в творчестве: есть вдохновение, и на этом эффекте работаю. Часто делаю, никому ничего не объясняя, просто по внутреннему ориентиру, не сбиваюсь с пути. Но, бесспорно, организация — это сумасшедший стресс. Я не классический начальник: я и стулья таскаю, и грузчиков заказываю... После фестиваля месяц пластом лежу: это мощные перегрузки.

— Скоро состоится фестиваль «Международные дни джаза». С прошлого года он входит в состав большого музыкального марафона Arkhangelsk music weeks. Почему вы решились на это объединение?

— Мне нелегко было принять это решение, потому что «Дни джаза» всегда стояли обособленно в культурной программе Архангельска. Но при объединении я получил государственную поддержку — часть моих текущих организационных обязанностей снялась, а реклама стала более мощной. В итоге в рамках Music weeks фестиваль «Дни джаза» стоит обособленно, и за это я всегда буду биться. В целом это очень хорошая форма музыкальных недель, которая, насколько знаю, проходит не только у нас, но и в Москве и за границей. Я очень доволен результатом. В том году был прорыв: пять дней, и каждый — полные залы!

— Как у вас получается сочетать в себе одновременно творческую и менеджерскую части?

— На самом деле это большая авантюра. Музыка для меня — главное. Но, чтобы заниматься музыкой в Архангельске, я должен создать здесь среду. «Дни джаза» прошли. А дальше куда? Ждать, пока нас пригласят в рестораны? Я стал сам себе продюсером. Это был мой единственный выход. Пришлось залезать в такие ребусы! Спасибо за поддержку семье, хотя жене сложно было понять все эти кредиты, долги...

Плюс ещё со времен профессиональных занятий спортом меня увлекает решение задач. В самбо, чтобы победить, я включал креатив и импровизацию. И побеждал! Сейчас меня приглашают на международные форумы продюсеров (например, Jazz across the borders), чтобы рассказать о том, как продвинуть себя за границей, как записать свой диск и так далее. А на сцене я как ребёнок. Мне дали гитару поиграть — я могу похулиганить!