Эльтон — самое крупное по площади солёное озеро Европы. Оно находится в Волгоградской области, а уровень минерализации в нём в полтора раза выше, чем в Мёртвом море. А ещё на нём уже семь лет проводится единственный в России марафон в зоне полупустыни Elton Ultra.

О том, как нежелание бегать в парке переросло в спортивный фестиваль и почему трейл — это не только для спортсменов, мы узнали у основателя проекта Вячеслава Глухова.

— Elton Ultra известен как волгоградский проект. Но вы живёте в Волжском — маленьком городе-спутнике. Почему?

— Он удобнее: более компактный, проще отношения с администрацией. А все услуги и удобства есть. Когда я приезжаю в Волгоград, здесь только машин и шума больше. Для меня Волгоград — город, живущий прошлым. Про войну и Сталинград нужно помнить, но здесь слишком много этого. Волжский же не привязан к прошлому. Ну и работа там.

— Что за работа?

— У меня их три. Это вот спортивный бизнес, завод в Волжском, где я заместитель директора, и ещё я помощник мэра города.

— Окей. Так почему бег?

— Это связано с моим прошлым: я 20 лет служил в МВД, а это всегда предполагало физическую подготовку, даже когда ты занимаешь серьёзную должность подполковника. Но в 45 лет наступает пенсия — нужно искать себя дальше. Кто-то идёт шлагбаум поднимать, кто-то пьёт, кто-то реализует себя. Я решил, что хочу относить себя к последним, поэтому продолжил работать.

Я раньше жил в Волгограде, бегал по набережной, потом стал убегать за Волгу. И так я начал понимать, что на природе мне всё-таки комфортнее. Но и в различных клубах бегунов я тоже состоял.

— А Эльтон почему?

— Это такая семейная больше история. У меня там много дальних родственников, к тому же отец был там ещё в эвакуации Сталинграда. Да и просто потому, что озеро очень красивое и уникальное, а на тот момент просто брошенное.

— И вы просто поехали?

— Не совсем так. Прежде чем туда привезти людей, раз 10 туда съездил, проехал с GPS-навигатором по местным тропам, отрисовал маршруты, и мы с друзьями поставили примитивные колышки.

Потом я арендовал автобус, медальки [купил] какие-то, судью позвал из Волжского, и в мае мы уже «просто поехали». Но это был старт друзей. 

— Вопрос один: зачем так заморачиваться?

— Тут нужно просто понять, что человек, который долго руководил, командовал отделом в 20 человек и имел ещё несколько тысяч человек в подчинении, не может просто сидеть у телевизора. Мне нужно было как-то реализовываться. Я по жизни организатор. Когда увидел, что есть обратная связь, понял, что это моё.

Это вся история про заморочки. Бег на Эльтоне — спортивный и фестивальный артхаус. Это для гурманов, для тех, кто не хочет бегать на дорожке или в парке.

— Как решили повторить?

— Люди просили. Были очень большой эмоциональный эффект и сарафанное радио, потому что ехало много друзей с других городов. Все начали меня уговаривать: «Делай ещё, делай ещё».

— Тогда почему решились на продажу билетов?

— Потому что я понял, что такого у нас нет. То есть спрос существует, а самой модели нет. В отличии от Запада. Когда я стал активнее погружаться в изучение спортивной тематики, очень много смотрел на зарубежные трейлы. Там мы и переняли этот подход через шоу. Поэтому мы никогда не сужали круг аудитории только до спортсменов. У нас в соцсетях всегда было много лирики, рассказов о флоре и фауне, легенд собственного сочинения, стихов. Это чисто западный формат, с которым в России до сих пор проблемы: у нас спорт только для спортсменов.

Например, нас очень сильно стегали в соцсетях спортсмены-ортодоксы за медали в виде черепа орла. Для таких людей какие-то нововведения — ужас. Для них марафон — это «я номер надел и побежал».

Было похоже на ребёнка, который учится ходить. Он падает, встаёт, делает два шага, ещё раз падает. Так и я. Помню, злился иногда очень сильно. Хотелось привлечь бренды, но они мне просто отказывали.

— Кто, например?

— Был такой господин Безуглов в «Адидас Россия». Мы прислали им письмо с предложением быть спонсором, но они нам ответили, что «кроме Москвы и Московской области их ничего не интересует». На что мы написали: «А что же нам тогда делать на Юге?».

— Когда это хобби превратилось в дело?

— В 2015 году, когда решились на третий старт. Понял тогда, что пора прекращать играть в игры, — [надо] собрать команду и пахать. Мы стали выходить на путешественников, экстремалов, заводить связи в этой сфере.

Так же и со спонсорами. Начали договариваться на контракты с местными фирмами: сначала — на бартер, потом — на небольшие суммы, около 15 тысяч. Так постепенно добрались до того, что сейчас у нас в спонсорах «Кока Кола».

Многих партнёров мы ищем в соцсетях, знакомимся, общаемся, привлекаем адептов среди значимых людей в спорте. А бывали случаи, когда нас поддерживали просто потому, что руководитель компании сам любит бегать.

Но, кстати, борьба за это спонсорство не прекращается. Когда ты уже большой и известный, ты всё так же продолжаешь стучать во все двери. Никто сам к тебе не придёт и деньги не принесёт. Например, в 2018 году мы отработали 300 вариантов партнёров — в итоге финансово поддержали только 12.

— Я правильно понимаю, что изначально спонсорство не покрывало всех затрат?

— Конечно. Сначала это были личные средства, да и друзья помогали. Потом вот бартер, какая-то частичная окупаемость. В общей сложности до 2018 года я потратил на всё это восемь миллионов своих денег. Потом уже мы вышли «в плюс».

— Почему? Откуда уверенность из года в год, что потом всё это окупится?

— Некоторые предприниматели идут к успеху десятилетиями. Была какая-то чуйка. Да и просто нравилось это дело.

— Были моменты, когда хотелось всё бросить и закрыть проект?

— Да, и не раз. Самый жёсткий был, когда нас кинул генеральный партнёр.

Ещё была пара неудачных опытов. В 2020 году случился сильный удар.

— Давайте подробнее: что вы планировали на сезон в 2020-м и что получилось?

— Планировали большой фестиваль с охватом в семь тысяч гостей, с большой концертной программой и бюджетом в 45 миллионов. Взяли четыре гектара земли в аренду — не на период проведения ивента, а на весь год, договорились с трансляцией на «Матч ТВ».

В итоге всё стало валиться, как карточный дом. Дважды переносили мероприятие в течение года, но в итоге ничего так и не получилось.

Но сейчас всё более-менее под контролем. Продолжаем развивать кибернаправление.

— Расскажите о нём. Что это такое?

— Гонка с дополненной реальностью при помощи приложения для смартфона. В 2018 году мы поняли, что пора двигаться дальше, а проект должен становиться не только зрелищным, но и технологичным.

Мы долго не могли выйти на iOS. Кто-то специально подсуетился и сделал учётную запись «под меня». Очень долго убеждали техподдержку Apple, что Вячеслав Глухов — это действительно я.

Пока, конечно, не совсем понятно, выстрелит это или нет. Но я уверен, что за технологиями будущее, поэтому верю в проект.